start

Танели чувствовал, что простужен. Это похабное ощущение скованного легкой болью горла, температура, на несколько десятых градуса по Цельсию выше нормальной, неопределенная головная боль и чувство нереальности – знакомые еще с раннего детства симптомы, и Танели кутал горло в зимний (по японским, а не по финским меркам) шарф, то и дело судорожно хватая сигарету губами и затягиваясь.
Трава кончилась еще в пятницу, но тем же вечером было не смыться из интерната, а в субботу, промаявшись до самого утра с бессонницей, Китамура в итоге проспал единственный рейс до города. Денег на такси не было – вызови его парень, и точно остался бы без дури на всю следующую неделю, – и Танели уже сутки с лишним травился чистым табаком, ходил смурной, как никогда, и зверски раздражительный.
Ну, где этот гребанный автобус?? – Китамура закашлял и поежился, потом сощурил глаза и попытался разглядеть вдалеке, у поворота, рыжий корпус необходимого транспортного средства.

Танели покосился на Вренну, так не вовремя подошедшего на остановку, и снова затянулся. Уже на выдохе, выпуская дым куда-то в сторону, парень ответил по-английски, без тени финского или японского акцента:
– Не отошел?.. а мне казалось, ровно на 50. Но вы в курсе, я плохо считаю… – и добавил на японском, со всем ехидством, на которое был сейчас способен, – учитель.
Вообще это было забавно: стоило выйти на остановку, как можно было все, что запрещено в школе. И заметив, например, употребление алкоголя, даже директор не мог ничего сделать. Этим все, обычно, и пользовались. Правда Танели, долгое время живший один в комнате, обычно курил прямо там. Иногда в душевой, довольно часто на крыше.

– Разве учителям не положено обращаться к ученикам на «вы»? – продолжил Танели по-английски, попутно прищурился, старательнее затянулся и отточенным движением стряхнул пепел на асфальт. Подувший ветер отнес табачный дым в сторону Луки, а Танели снова закашлял, прикрывая рот шарфом. Mother fucker… точняк слягу. Опять потом штаны просиживать на дополнительных занятиях. И этот будет вежливо так намекать на то, какой я даун. Сила трения-скольжения, закон Кирхгофа, Ома, еще каких-то мудаков… ох, бля…

– М-м-м… – только и протянул Танели, отправляя окурок в мусорку, а руки пряча в карманы брюк. Холодно как-то… а этот тут изображает курорт. А поза-то какая… как у моделей нижнего белья, хах. – Китамура обвел Луку оценивающим взглядом, подметив, что, не будь Вренна – Вренна-сенсей, – таким нудным гавнюком, он бы сошел за шикарную грелку бедному заболевающему Танели, – хоть сейчас в койку… можно даже в односпальную. Здесь, в Японии, юноша очень скучал по европейским лицам. И даже травка не отшибла у подростка желание начать вести половую жизнь.
Тем временем подошел автобус. Конечно, он был пуст, и Танели ловко вскочил в него и уселся на самом дальнем сидении в надежде, что Лука сядет где-нибудь ближе к выходу.

Танели посмотрел на приземлившегося – fucking shit! – рядом с ним Вренну типичным взглядом «ты не охренел?», и еле сдержался, чтобы озвучить свое негодование.
– Не знал, что вы этику ведете, да еще по воскресеньям. Может, еще и лекцию по физике мне прочитаете? – пробурчал юноша, забиваясь в угол у окна и натягивая шарф почти по глаза. Водитель, в автобусе маньяк! Он сейчас выебет мне мозги.
Китамура закашлял, выудил из кармана зажигалку и стал вертеть ее в руке, иногда приводя в рабочее состояние.

Танели закатил глаза и поежился. Он думал, куда деть свою тушку до вечера – без денег и без хороших знакомых в городе, – а тут физику вздумалось протестировать его знание терминов… точнее, незнание.
– А… ток? – сказал Китамура первое, что пришло ему в голову «физического», и передернул плечами в знак «да не знаю я… я идиот».
Ладно… заеду к Хиде, а там посмотрим… на чашку чая, что ли, напроситься?.. и папану бы звякнуть. Правда опять мораль придется слушать, видимо, сегодня день такой… а травы эта зараза в кредит не даст… может и к лучшему. Когда у меня еще деньги будут?

– Очень смешно… – сказал Танели по-фински, мрачно покосившись на Луку, который уже и пощупать его успел. – А что это вы руки распускаете? – поинтересовался Китамура, вновь перейдя на родной Вренне английский и пригладив волосы. Может и трахнешь еще прям здесь? – от собственных мыслей по всему телу мальчишки прошла сладкая дрожь и он отвернулся в сторону окна, закинув ногу на ногу. Черт подери весну и половой орган. А еще этого Хиде с его ценами на дурь… – Танели покосился на сенсея. И японский язык. Смешной такой…

– Проверяйте существование кого-нибудь другого… – буркнул Танели, косясь на какого-то шибко общительного препода. – Чего вы меня рассматриваете? – продолжил Китамура косить под Красную Шапочку. – Вроде б каждый понедельник и… среду видимся. – Танели ответно зыркнул и снова закашлял. Тем временем автобус уже был в городе, и резко затормозил у какого-то светофора. Рассматривает, будто вот-вот съест… хм… интересно, о чем думает?.. интересно, чего это я об этом думаю?.. – взгляд Танели скользнул к неприкрытой груди Вренны. – Теплая, наверное. Погреться бы…

– Уверен, вы найдете, кого пощупать уже в течение утра, – Танели криво усмехнулся и глянул в окно, идентифицируя местность. Ага… мне скоро выходить. Юноша поднялся на ноги и бесцеремонно перешагнул через колени Луки. Задержавшись в этом пограничном состоянии на несколько секунд, Танели склонился над преподавателем и легко чмокнул того в губы, погладив кончиками пальцев по обнаженной груди.
– Боюсь, мы еще не скоро увидимся, не утруждайте себя скукой.
У остановки водитель спросил, выходит ли кто, и Китамура, откликнувшись, в несколько шагов преодолел расстояние до двери из салона.

>>> дом Хиде