/Класс №5. Изобразительное искусство/

Покинув класс, Юки сразу же, вышел на улицу, в парк, где пробыл по меньшей мере пол часа, решаясь - идти на наказание или нет? Припомнив, насколько серьезен был директор, староста чертыхаясь, свернул в сторону церкви, которая располагалась чуть поодаль от основного здания школы. И как он, спрашивается, сумел засветиться со справкой? Наркотики принимал? Принимал. Территорию школы покидал? Покидал. Наркотики продавал? Да. Насиловал учеников? Нет, но способствовал. В Салоне Туз? Туз. И поймали на такой ерунде, что даже обидно.
На горизонте показалась церковь - белоснежная, словно вырезанная из слоновой кости. Двери были открыты, впрочем, чего еще стоит ждать от священного места?
Перешагнув порог, Юки довольно неучтиво выругался, когда в нос ударил пряный запах благовонии. Воздуха не было, как такового. Как здесь вообще находиться можно?
- Есть кто живой? - Воскликнул парень и его голос эхом разнесся по помещению. - Или не живой? - Тихий смех настиг церковь.

Отредактировано Юки Осаму (2009-08-26 18:45:45)

Как оказалось, в церкви Юки был не один, но по честному, он и не надеялся на такую удачу. Впрочем, мечтать не запрещено, верно? Оглядев мужчину с головы до ног, староста мысленно сравнил стоящего перед ним человека, с описанием, которое дал ему Тойя - нестарый европеец. Определенно, это был он, да и сутана подтверждала статус священника. Губы привычно изогнулись в полуулыбке и парень опустил глаза, пытаясь выглядеть наиболее пришибленным, под столь строгим выговором, который ему незамедлительно устроили.
- Вечер добрый, сын мой. Как ваше имя?
Наречие было на английском, что и стоило ожидать.
- Юки Осаму, святой отец. - Выдох. Поднял голову. - Ученик первого класса, староста, прошу любить и жаловать. - И в японской манере поклонился, пытаясь сдержать рвущийся наружу смешок. Ну уж нет, он будет хорошим мальчиком и не доставит лишних проблем падре.
- Расскажите мне, сын мой, в чем заключается ваш проступок?
Проступок? А с чего бы начать? Со всех мелочей, или сразу по-крупному. В Бога, Юки не верил, потому как, если бы он был, много того, что свалилось на его плечи, не произошло бы. Однако, изображать из себя провинившегося ученика стоило продолжить, в ином случае, это могло плохо кончиться.
- Простите, падре, ибо я согрешил... - Но что же добавить? Что-что? На язык так и просились язвительные словечки, которые требовалось незамедлительно остановить - подавить, что было очень сложно сделать. - со своим лучшим другом и директор поймал меня на этом, назвав извращенцем, после чего, отправил к Вам. Что мне делать, святой отец?
Но как он мог себя остановить? Оказалось - никак.

Отредактировано Юки Осаму (2009-08-26 19:44:30)

Было очевидно, что священник привык к таким выходкам, иначе почему он был так спокоен? Собственно это и задело Юки, который привык получать на свои едкие слова и действия - эмоции. Падре терять времени не стал и с легкостью приплюсовал "этот грех" к списку, которым обеспечил его директор.
Сомкнув губы в тонкую линию, староста пошел вслед за священником.
- Как вы сами оцениваете свои проступки?
Вопрос застал врасплох, но виду Осаму не подал, лишь отрешенно пожал плечами, как бы отвечая - никак. Перешагнул порог каморки и огляделся - помещение было небольшим, а плохое освящение не дало возможности, осмотреть детали этой комнаты. Но все же, оно было маленьким и замкнутым.
Кроме того, что Юки был склонен к приступам паники, он имел еще одну психологическую клетку - страх замкнутых пространств.
Сердце пропустило два тихих ударов, дыхание замедлилось, а зрачки испуганно расширились. Сжав ладони в кулаки, парень обернулся, что бы быть уверенным в том, что дверь позади него открыта и при случае, он может выскользнуть наружу. Было страшно.
- Закончим с этим по-быстрее, святой отец. - Прошипел брюнет и перевел взгляд на мужчину. - Что мне нужно сделать? Вылизать вашу церковь? Прочитать молитву? Что-мне-нужно-сделать? - Вздох. - Я бы очень хотел, что бы Вы не теряли своего времени и моего. Мне нужно вернуться в класс и закончить картину до завтрашнего утра.

Розги? Как объяснить священнику, что это не наказание? К физической боли Юки привык еще в детстве, так что, пару удар розгами, он перенесет. Другое же дело, допустим, наказывать психологически. Страхи. У каждого человека есть страхи и если брать в оборот именно их, то это будет наиболее эффективный способ проучить шкодливого ребенка. Пример - староста боится замкнутого пространства, темноты, тишины и одиночества, прибавим к этому крыс, и вуаля - готово. Закрыть в темном помещение, пустить пару грызунов и оставить его одного. В итоге приступ паники, психическое отклонение, которое он получил в десять лет. Что же будет в итоге? Осаму не только перестанет подделывать справки и лгать взрослым, но и вообще, в конец замкнется в себя, выполняя все указания от человека, который накажет его таким образом. Но славу богу, этого не случится. Почему? На этой планете есть только один человек, который с точностью знает, какой ключик подойдет к Юки.
- И насколько я прав, мы сейчас убедимся, сын мой.
- Я вам не сын, а вы мне не отец, так что оставьте свои церковные замашки, это раздражает. - Тихо фыркнул парень, понемногу приходя в себя и начиная злиться. Резкий перепад настроения. - И начнем уже, - Улыбнулся. - где там ваши розги, которыми вы так умело угрожаете? Я жду...я в нетерпении, однако, от лица вашего статуса, ожидал немного больше фантазии.

Священник не растерялся и отдав указания, повернулся к Юки спиной, что бы достать из шкафчика обещанные розги. Розги не пугали совершенно, что ему пара ударов? Глубоко вздохнув, староста кинул последний взгляд на дверь и стянул сумку, что бы после, избавиться от рубашки и галстука, которые в будущем, могли помешать падре "наказывать" ребенка.
В помещение было довольно прохладно, и он поежился, когда ветерок настиг разгоряченной кожи. Слушаться беспрекословно не хотелось совершенно, но что оставалось делать? Все равно святой отец сделает то, о чем его попросил директор.
Губы искривились в неприятную полу-улыбку, которая говорила сама за себя - да, пошли вы.
Скрестив руки на груди, брюнет озлобленно прошипел, как только падре обернулся к нему.
- Святоша, скажи мне, в какой главе библии, было разрешено избивать ребенка розгами в качестве воспитания? Я конечно не настолько знаю святое писание, но все же, голова у меня на месте и если я не ошибаюсь...как же там будет дословно...ах да, возлюби своего ближнего! Или я неверно перефразировал? - Глумливый взгляд. - Так ответьте мне, падре, следуете ли вы заветами, которыми решили жить?
Опустив руки по швам, Осаму плавно двинулся вперед, и остановился лишь тогда, когда между ним и святым отцом, осталось не больше двух сантиметров. Жаль только то, что мужчина был порядком выше и Юки приходилось смотреть на него снизу вверх. Но разве это сильно задело старосту? Ни в коем случае. Схватив левой рукой розги за самый кончик, он чуть потянул их на себя.

Кто за язык тянул? Но было уже поздно. Впрочем, Юки все равно не станет читать библию, какими бы способами его не заставляли. Кому это надо? Бога нет. Ведь нет же, так?
- Мне кажется, это была единственная заповедь которую вы выучили наизусть.
А вот тут священник попал в саму точку. Возлюби ближнего своего - эту заповедь, Осаму покорно нес на своих плечах, правда, немного в другом ее искажении. Любить, он еще никого не любил, но если "секс" своего рода "любовь", то староста самый любвеобильный прислужник бога. Однако, какая ирония.
Священник весьма изощренно обращался с розгами, иначе, как он умудрился так изящно отбить Юки пальцы? Тренируется что ли, подумал он, отдергивая руки, что бы взглянуть на покрасневшую кожу. Не сказать, что больно, но и не особо приятно.
- И, как мне не прискорбно абсолютно неверно. Должен вам сказать не все заповеди толкуются буквально.
Осаму фыркнул и присел на лавку.
- Склонен не согласиться с вами, святой отец. - Насмешливо бросил он и взъерошил черную гриву волос, пытаясь понять, зачем он собственно, начал эту дискуссию? Слишком разные они люди и вполне логично предположить, что будет спор. Но спорить со святошей? Такого староста еще не делал. Но, времени было мало, а Юки хотел еще вернуться в класс, что бы закончить картину.
- Начнем же. Мне лечь или встать? Как вас больше нравится...? - Мягко улыбнулся ученик, склоняя голову на бок.

Очевидно, что решение Юки, остаться в брюках, не совсем устроило падре. Впрочем, чего еще стоило ожидать, услышав слово - розги? Изогнув насмешливо брови, староста с легкостью поднялся на ноги и как ни в чем не бывало, стянул брюки и белье, в след отправил и обувь.
Полностью обнаженный, он улегся на скамью и вытянулся во весь рос, благо лавка это позволяла, да и рост Осаму был не таким уж и высоким.
Поверхность была прохладной, а взгляд священника обжигающим, отчего контраст вышел довольно специфическим, что не могло иной раз не позабавить парня.
Однако, страх никуда не пропал, может немного притупился - да, но не пропал. Маленькое помещение вызывало слишком много плохих воспоминаний, которые своими ужасными событиями, заставляли Юки содрогаться.
Как это можно забыть? Невозможно. Много ли прошло времени? Десять лет. Десять долгих лет, которые так и не сумели стереть все те воспоминания, которые подарила ему осенняя ночь.
- Долго мне ждать, падре? Мне холодно. - Негромко отозвался староста, привлекая к себе внимание.
Сколько будет ударов? десять? Двадцать? В общей сумме не больше получаса. Сцепив зубы, брюнет закрыл глаза. Кричать он не будет до тех пор, пока не станет по-настоящему БОЛЬНО.

Юки никогда не боялся порки. Нет, это не врожденная способность к упорному восприятию боли, совсем нет. Просто так получилось, что отец мальчика, был слегка горяч на руку, да и на голову так же. Выпив после работы, он не находил лучшего способа снять напряжение, чем сорваться на сыне. Несколько подзатыльников, шлепок по щеке за прогул, а за курение Осаму получал порцию ремня, причем в таких количествах, что на следующий день, просто на просто, не мог сидеть за партой, что не раз замечали преподаватели.
Именно по этой причине, парень зевнул. В наглую - открыто, зевнул. Почти показательно. Мол, давай, бей. Первый удар настиг немного неожиданно, но болезненным он не был, скорее - ласковым.
Приподняв голову, староста обернулся и улыбнулся священнику.
Он так и знал, что падре не способен ударить по-настоящему. Но он его и не винил, в конце концов, что еще можно можно ждать от человека с саном?
И все же, времени было жалко. Очень жалко.
Усмехнувшись уголками губ, брюнет приподнял бедра, как бы напрашиваясь на новую порцию ласк.
- Смелее, падре, я не стеклянный, в пыль не рассыплюсь. - Нарочита тихо прошипел Юки, так и не сводя жгучего взгляда. Играть с падре было интересно.

осс: завтра меня не будет. Т Т день рожденья у меня))